Какие же группы переживаний являются в душевной динамике наиболее сильно действующими, или легче всего вызывающими, что одно и то же, неврозы и реактивные психозы? Клинический опыт дает нам совершенно определенный ответ. Самыми сильными переживаниями всегда являются те, что вызваны элементарными побуждениями. На это нам указывают картины истерических, параноических и принудительно-невротических заболеваний — трех главных групп психогенного душевного расстройства. При этом в неврозах взрослых людей, не имеющих тесного соприкосновения с жизненной нуждой, на самом первом месте как патогенный фактор стоит половое влечение. Можно сказать, что помимо неврозов, вызванных войной и несчастными случаями, а также детских неврозов, по крайней мере, три четверти всех реактивных душевных расстройств основаны на половых комплексах, начиная с сильно аффективных представлений, связанных с самим половым актом, с онанизма, бессилия, извращенности, воздержания, coitus interruptus, боязни беременности или заражения, через различные формы морально-половых сомнений, несчастную любовь, нарушение брачной верности, разрыв брака, ревность, зависть к чужому браку, вплоть до самых сложных душевных дисгармоний, корни которых находятся в половом влечении.

Так как нервные дети часто обнаруживают извращенное и слишком раннее половое развитие, то и в детских неврозах половые комплексы играют большую роль, и неврозы взрослых могут корениться в половых переживаниях детства. Порождая комплексы, прежде всего на детей действует онанизм со страхом наказания за него, подобным же образом влияет на них чтение запрещенных книг, подсматривание половых актов и подслушивание разговоров взрослых, затем те извращения, которые иногда у детей-психопатов можно четко проследить уже в самом раннем детстве: мазохистское половое возбуждение при побоях, садистские (мучение животных) и гомосексуальные побуждения, наконец, преждевременная настоящая влюбленность, например, с обнаруженными желаниями инцеста по отношению к собственной матери и т. п. Другие виды детской истерии психологически построены совершенно просто, они являются не чем иным, как мимолетными реакциями на неблагоприятные домашние или школьные условия: избалованность матерью, страх перед отцом, учителем, боязнь спать в темноте, простое подражание истерическим выходкам матери, братьев, сестер или товарищей по школе.

Угроза инстинктам самосохранения рождает патогенные переживания в ярких картинах ужаса, в неврозах, вызванных войной и несчастными случаями. Страх за жизнь и здоровье в его медленно подкрадывающейся форме влечет за собой целые полчища ипохондрических комплексов, находящихся в течение долгих лет, как кошмар, в личности, способных парализовать работоспособность и лишить жизнерадостности. По отношению к этим коварным душевным вредителям врач несет главную ответственность, так как он одним словом может их устранить или вызвать. Правда, очень часто реакции ужаса, как и ипохондрические реакции, «сверхдетерминированы», в их каузальный узел кроме боязни за жизнь вошли либо половые комплексы, либо обиды по службе, либо желание денег. Можно стать ипохондриком из-за возмещения рентовых убытков или ухода на пенсию, будучи обойденным на работе или на почве сексуальных угрызений совести (из-за онанизма или половой болезни).

Особенно странный оборот дело принимает в реакциях ужаса. Какой-нибудь пустяк, выскочившая мышь, может при некоторых обстоятельствах вызвать у человека самые тяжелые переживания, в то время как серьезная угроза жизни бесследно пройдет мимо него.

Одна дама, несколько лет тому назад во время революции бесстрашно переходившая в Петербурге улицу при свисте пуль, возвращалась вечером домой в обществе гостей. Быстро едущий за ними экипаж поверг ее в сильный ужас, она потеряла голову и до тех пор бежала перед лошадьми, пока не упала обессиленная. Во время продолжительной истерической реакции ее отнесли обратно в дом, где она была в гостях.

Анализ дает следующее: 1) ребенком она пережила ужас от опасного для жизни эпизода с лошадью, упав вместе с экипажем в реку; 2) она борется с подавляемым чувством любви к хозяину дома, который, правда, в эту ночь сделал ей пламенное признание. Итак, в данном случае мы снова имеем каузальный узел совершенно гетерогенных первичных комплексов: старых воспоминаний ужаса и нового любовного желания. Они лежали готовыми в сфере сознания; новое переживание ужаса, если можно так выразиться, попало в насыщенный раствор: маленький толчок — и все это кристаллизуется. Такие подготовленные душевные ситуации называют констелляциями. Как раз реакции ужаса и боязни в своем появлении и степени силы часто в значительной мере зависят от сферических констелляций. Также и совершенно гетерогенные комплексы, ничего общего не имеющие с ужасом, могут, как мы это видели в нашем примере, действовать констеллирующим образом при условии сферического слияния импульсов.

Подобный бессмысленный испуг лошади я недавно наблюдал у стареющей девушки, младшая сестра которой только что обручилась, причем старшая сестра должна была играть по отношению к ней роль Золушки. Она сильнейшим образом испугалась проезжавшего мимо экипажа и в результате была не в состоянии ни стоять, ни ходить, так что сама стала центром семьи, получая самый заботливый уход.

В данном случае испуг подготовлен завистью, жаждой любви и лучшей доли. Подобным же образом довольно часто гетерогенные влияния, как, например, подавленная ненависть, старые половые комплексы и т. п., скрываются за бессмысленными представлениями страха и фобиями, за навязчивыми опасениями смерти любимых близких, убийства собственных детей, а также за курьезными приступами страха при виде мышей, крыс, гусениц, змей и порхающих птиц.

Нам не нужно объяснять, что стремление к материальному благосостоянию и боязнь материальной нужды являются важнейшими возбудителями больших групп простых неврозов; они хорошо знакомы каждому врачу-практику, проводящему экспертизу при присуждении ренты. В то время как материальные стремления масс чувственно окрашены нуждой или завистью (ressentiment), как мы это наблюдаем в неврозах, возникших на почве ренты, эти же стремления у вождей, промышленников и капиталистов специфически окрашены борьбой за власть. Соответственно этому мы находим и другие виды неврозов, так, прежде всего настоящую неврастению, истощение нервов из-за чрезмерной работы при условии тяжелого напряжения воли и ответственности, затем острые нервные кризисы, а у циклотимиков — настоящие задержанные депрессии в виде реакции на опасное положение дел, конкуренцию, забастовку или материальный крах.

Несмотря на то что значительно преобладающей по силе и частой повторяемости, главной массой всех факторов, вызывающих переживания и вместе с тем неврозы, являются три основные группы инстинктов — половые, самосохранения и питания (или заработка), мы все же не должны проходить мимо более мелких групп важных переживаний, которые возникают не непосредственно из побуждений, а главным образом из социальных констелляций и этических чувств.

Переживание изолированности, душевного одиночества вызывает самые различные формы глубоких душевных волнений. Такой является своеобразная группа реакций тоски по родине у молодых девушек (см. гл. 13), которые могут повлечь за собой такие типичные и неожиданные действия, как поджог или убийство детей, чаще же они порождают преходящее легкое душевное заболевание в форме реактивных депрессий или общих нервных недомоганий. Аналогичны и реакции, вызванные лишением свободы, которые особенно ярко проявляются у находящихся под следствием, в одиночке или у сидящих в длительном заключении в исправительном доме. Они бывают в форме острых взрывов аффектов, истерических или реактивных шизофренических механизмов или, наконец, хронически кататимных бредовых состояний (бред помилования), идей сутяжничества (Querulantenideen) и преследования. Еще более хронический характер воздействия имеет, подобно среде, глухота, так как она создает из-за длительного одиночества и отсутствия удобного душевного общения с окружающими раздражительное и подозрительное состояние души, из которого может развиться исполненный страха бред преследования. Психологически родственным является перенесение в среду, чуждую по языку, что у примитивных людей например, во время войны у восточноевропейских солдат, вызывает иногда острые маниакальные реакции страха.

Ближе всего к переживаниям изолированности стоит смерть любимых близких. Она часто вызывает у циклотимиков реактивные депрессии, реже — мании. На шизоидных психопатов и скрытых шизофреников она оказывает своеобразное воздействие, особенно в тех случаях, когда в период половой зрелости и после него сохраняются сильные пережитки инфантильной связи с матерью. Смерть матери в таких случаях дает иногда сигнал к острой шизофренической катастрофе; или же чувство внезапной беззащитности приводит к сензитивному бреду придания всему особого значения по отношению к себе. Мать или сестра могли быть последним хрупким звеном между осиротевшим и окружающим его миром. После их смерти возникает по контрасту непонятная холодная ненависть к остальным близким или происходит замена в образе женщины, несколько более взрослой, которая является одновременно и матерью и возлюбленной, что создает своеобразно колеблющийся оттенок эмоции.

Типичную роль при возникновении экспансивных реакций, в частности бреда сутяжничества (Querulantenwahn), играет переживание нарушенного права и оскорбленной чести. В многочисленных неврозах, возникших на почве ренты, наряду с переживанием ужаса, жаждой наживы, страхом перед материальной нуждой, ипохондрической боязливостью играет роль и сознание правовой обойденности. Из этих различных компонентов у невротика на почве ренты могут создаться своеобразно колеблющиеся смешения всей его аффективной установки. Переживанию мнимой или действительной обойденности со стороны суда или ведомства близки известные конфликты, связанные с чиновничьей карьерой. В то время как ошибочное призвание может вызвать длительно искаженную установку личности (например, внутренние затруднения теологов поневоле), такие переживания, как обойденность в карьере, преждевременная отставка, легко способствуют возникновению тяжелых аффективных реакций, нервных состояний, депрессий и особенно параноических установок, вплоть до подлинного бреда притеснения. В психологическом отношении хронические конфликты с начальством или строптивыми подчиненными часто могут иметь очень серьезное значение.