Об эксплозивных реакциях мы говорим во всех тех случаях, когда сильные аффекты разряжаются элементарно без задержки размышления. Психологическое напряжение делается слишком сильным и, подобно грозе, разряжается в остром кризисе, будет ли это на пользу или во вред. Типичным в этом отношении явилось бы, например, возмущение заключенных в смирительном доме (Zuchthausknall), припадок ярости с бранью, сопровождаемой бессмысленным разрушением, наступающий отчасти вследствие единично определенного повода, а отчасти как конечное разрешение давно копившегося гнева. Совершенно такие же взрывы наблюдались и на войне, например, перед выступлением, если к тяжелому внутреннему напряжению аффектов присоединялось еще хоть одно плохое слово со стороны начальства. Некоторые люди подвергаются таким эксплозивным диатезам только под влиянием алкоголя, когда они, впав в состояние так называемого патологического опьянения, внезапно совершают самые тяжелые насильственные поступки (оскорбления, избиения, смертоубийства, разрушения), о которых впоследствии не помнят, которые даже им самим могут быть совершенно непонятны, особенно когда они противоречат их личности в остальном. Эти аффективные сумеречные состояния, наступающие при воздействии алкоголя или без него, представляют собой уже описанные выше исключительные состояния с омрачением сознания и частичным выпадением из области воспоминаний, что роднит их с гипобулически-гипоноической группой. Вообще для многих глубоких душевных механизмов характерно то, что они легко выступают тогда, когда сознание, т. е. функция высшей личности, выключается или ослабляется (сон, гипноз, сумеречное состояние).

В теснейшем биологическом родстве с этими эксплозивными кризисами аффектов состоят некоторые формы моторных судорожных припадков то аффективно-эпилептического, то истерического характера. И те и другие являются вентильными механизмами, быстро и основательно реагирующими на чрезмерное интрапсихическое давление. В отдельных случаях обе моторные формы разряжения переходят одна в другую, шум и буйство постепенно принимают характер судорог, и, наоборот, судорожные движения также часто принимают форму движений, служащих для выражения аффектов. Такие судороги можно рассматривать как тот же самый процесс, но только в более глубоком пласту.

Часто вместо судорог и брани в качестве моторного разряжения происходит слепое бегство. Субъект, с которым это случилось, сначала еще знает, что он сильно рассердился, затем частично забывает об этом и наконец с удивлением видит себя в совершенно неожиданной для него местности.

Как уже было сказано, при таких эксплозивных реакциях нельзя удовлетвориться установлением одного непосредственно давшего толчок переживания. Часто они являются разряжениями давно заложенных комплексов и интрапсихических констелляций. Чрезмерное душевное давление уже давно налицо, и недавнее переживание явилось только последней каплей, переполнившей чашу.

Такие же взрывы, как гнев и досада, вызывает страх. Они описаны у душевнобольных, например, как raptus melancholicus. В таком состоянии нарастающие в виде кризиса страх или отчаяние могут вызвать не только самоубийство, но и тяжелые насильственные действия, прежде всего убийство собственной семьи, как бы расширенное самоубийство.